Наше общее прошлое: поездки «на картошку»

Решила написать об одной стороне нашей советской жизни, о которой те, кому сейчас меньше сорока лет, уже не знают. Расскажу о таком явлении общественной и производственной жизни, как поездки «на картошку». Правда, иногда это оказывалось «на яблоки» или «на свеклу», или просто на сельхозработы, но называлось это именно так — «на картошку».

Меньше всего мне хочется в этой записи анализировать, почему при советской власти сельское хозяйство нуждалось в дополнительных рабочих руках! Я пишу о другом, о той части нашей жизни, которая проходила в поездках в колхозы и совхозы, сначала в ученические и студенческие годы, а потом уже и во время трудовой деятельности. Мы перестали ездить на эту обязательную трудовую повинность в самом начале 90-х (для тех, кто помнит — это ещё совсем недавнее прошлое).  Я решила рассказать, как это было, а то ведь интересная страница тогдашней жизни может остаться неведомой для молодых. Начала я участвовать в этих работах ещё в школе, потом как студентка ездила, а последние годы уже как преподаватель.

Эта  работа начиналась, особенно у сельских школьников, ещё в средних классах. В 6-м классе я всю четвёртую четверть проучилась в с. Халеевичи Новозыбковского района. Колхоз-миллионер, известный на всю страну председатель — Сергей Яковлевич Халявин, Герой Социалистического труда, молодой и энергичный директор школы — Леонид Климентьевич Блиндовский.  Это было в 1963 году. И вот в мае нас снимают с занятий и выстраивают на торжественную линейку, объявляя, что нам доверена высокая честь — помочь колхозу в «битве за урожай». Почему-то тогда многое называли «битвой», или «борьбой» —  за мир и за космос, за урожай и хорошие результаты в учёбе… Мы сбЕгали домой, переоделись, и нас привели на большое, длинное поле, где уже прочертили бороздки и нужно было, насыпав в небольшое ведёрко кукурузные зёрна («кукуруза — царица полей!»), идти вдоль этой бороздки, пяткой делать небольшую ямочку в земле, бросать в неё несколько зёрен и заравнивать лунку, присыпая её землёй. Эта помощь колхозу продолжалась несколько дней. Не знаю уж, что за кукуруза там выросла, но работали мы с азартом. Не помню, чтоб сильно отвлекались или допускали бОльшее расстояние между лунками, чем положено. А после работы устраивали гвалт и беготню до речки! В другой сельской школе мы ходили убирать морковку,  срезАли капусту, а когда я вернулась в первую новозыбковскую школу, то мы ездили в Крутоберёзку собирать картофель.  Вот там, помню, мы не только работали, но и развлекались, перебрасывались картошкой, разыскивали в зарослях сорняков «диких животных», поймали хомячка, который укусил меня за палец…

Но в школьные годы пребывание в колхозах и совхозах продолжалось лишь несколько часов — это было, особенно в хорошую погоду, просто весёлое приключение на свежем воздухе. А вот студенческие поездки на картошку с постоянным проживанием в селе бывали иногда очень продолжительными. Привозили нас, не успевших ещё привыкнуть к тому, что детство закончилось, что мы стали студентами, к этим бескрайним, взрыхленным картофелекопалками полям, и оставляли на месяц-полтора. И ведь выживали! И глупостей творили не больше, чем «на гражданке», и без пап-мам прекрасно обходились, даже, кроме работы, ещё и на танцы успевали! Некоторые впервые открывали для себя все «прелести» сельской жизни «без удобств», но тоже не ныли, а песню «Мама, я хочу домой» пели с насмешкой над подобными «неженками». На первом курсе нашу группу после нескольких дней занятий отправили в с. Новые Юрковичи Климовского района. Нас туда сопровождал преподаватель, которого мы из-за его зелёного пиджака прозвали «Зелёным». Он расселил нас «по бабкам», т.е., по квартирам и уехал, а мы остались на долгих полтора месяца совершенно одни. Это уже 1968 год. Утром нас привели на огромное поле, ряды распаханной картошки тянулись до далёкого леса на самом горизонте, выделили нам лошадь, чтоб подвозить собранную картошку к буртам. Работалось тяжело, особенно тем, кто никогда подобным трудом не занимался, да и, честно сказать, не очень-то хотел работать, как, например, я со своей подружкой.  Хорошо помню, что своей «неспешностью» мы извели всю группу!

Работали мы с 8 утра до 12, потом обед и с 2 до 6 вечера — снова на поле!  А по вечерам, поужинав и чуть отдохнув, мы собирались в чьём-нибудь доме и начинали готовиться к прощальному концерту, который должны были дать в сельском клубе накануне отъезда. Считалось, что мы, комсомольцы, осуществляем культурное шефство над тем селом, где участвуем в уборке урожая. И каждое пребывание в колхозе обязательно завершалось концертом художественной самодеятельности. Я запомнила, что на первом курсе мы поставили пьесу по повести Бориса Балтера «До свидания, мальчики!».  Тогда же выявились и все таланты в группе — кто хорошо поёт, кто выразительно читает со сцены, кто  танцует, а кто умеет всё организовать. В мои студенческие годы нам пришлось провести в колхозах не менее месяца на каждом курсе. Зарабатывали мы по-разному — на первом курсе, более, чем за полтора месяца тяжёлой и грязной работы нам заплатили около 18 рублей, на которые я купила себе собрание сочинений В.Маяковского в 8-ми томах (стоит в моей библиотеке до сих пор), оно стоило 13 рублей, а остальные растратила просто так.   Да дело и не в заработках было, ведь во время пребывания в колхозе мы успевали научиться многим нужным вещам, главные из которых — жить в коллективе, уметь считаться с другими, быть ответственным и трудолюбивым.

Нельзя сказать, чтоб я любила эти поездки в село, где, как тогда не слишком весело шутили, «колхозники помогали нам убирать урожай», но ездить приходилось в обязательном порядке. В студенческих коллективах не очень одобряли, что кто-то  добывал медицинские справки, освобождавшие от поездок на сельхозработы, каким-то образом вычисляя тех, кто получил такую справку «по блату».

Эти поездки продолжались и в тот период, когда я работала на «Индукторе», в те годы у меня был маленький ребёнок, поэтому  таких, как я, не отправляли «на поселение», а возили на работу каждый день. Работали, обычно, на полях ближайших к городу сельхозпредприятий — в Замишеве, Тростани, Белом Колодце и прилегающих к ним посёлкам. В иных местах нас кормили, а где-то мы обедали тем, что брали с собой из дома. На сохранившейся у меня фотографии с одной из таких поездок, как раз и запечатлён обед работников «Индуктора» во время уборки картофеля.  Каждый отдел завода выделял предписанное количество работников, которые, сменяя друг друга, и отрабатывали по очереди всю уборочную страду.  Нарушался режим всей семьи, людей часто привозили позже того времени, когда они обычно заканчивали работу, если одновременно посылали и мужа и жену, то некому было забрать ребёнка из садика, выполнить обычные домашние дела тоже было некогда. Женщины жаловались, что не успевают стирать, убирать.  Когда начальство решало, кого послать, начинались всякие жалобы на сложные семейные обстоятельства, ссылки на плохое здоровье, другие причины, по которым человек не мог оставить свою работу и заниматься уборкой урожая. Все эти доводы очень редко принимались во внимание, писался приказ и человек был вынужден ему подчиниться, или уйти с работы. Спасения от этих сельхозработ не было нигде.  Ездили все предприятия и организации, придя на приём к врачу, человек мог узнать, что приёма нет, т.к. доктор на сельхозработах.

А самые для меня памятные, продолжавшиеся целый десяток лет поездки в колхоз — это те, которые были уже в педучилище, где я стала работать. Вот тогда-то я и почувствовала настоящую ответственность за своих учащихся, за их жизнь и здоровье. Во время сельхозработ были всякие случаи, некоторые из-за беспечности и недисциплинированности молодых, другие — из-за явных нарушений правил ТБ в колхозах, третьи — по случайности, которую ведь тоже нужно было научиться предусматривать и предотвращать! Были травмы, были простудные заболевания, кишечные инфекции, были и трагические случаи. К счастью, с моими группами большой беды не случалось, но всякие недоразумения и обиды,  болезни и другие неприятности, конечно, бывали.  В некоторых сёлах очень досаждали местные «кавалеры», которые в подпитии являлись к нашим общежитиям и «веселили» нас иногда до глубокой ночи. Это сейчас у всех мобильные телефоны, а тогда позвонить и вызвать помощь было проблемой, а ломящиеся в окна и двери разгорячённые молодые люди никаких уговоров не понимали. Особенно сложными были вечера сразу после приезда и перед отъездом. Хорошо, если местный председатель, или парторг, комсорг вникали в подобные проблемы, помогали нам. Но бывало и так, что они жили в райцентрах, с наступлением вечера уезжали домой, мы оставались одни и «держали оборону».  Наши коллеги-мужчины старались урегулировать подобные конфликты, обычно, удавалось найти лидера и как-то с ним договориться, но тревожно было всегда. За мальчишек потому, что могли ввязаться в драку, за девочек, что их могли испугать и обидеть. Но, порой, «дети» прекрасно справлялись и без нас, во время пребывания в колхозе завязывались очень хорошие дружеские отношения с местной молодёжью, продолжавшиеся и после возвращения на учёбу.

Сама работа на полях тоже была нелёгкой, особенно, когда начинались  осенние дожди и холода. Но учащиеся педучилища всегда трудились хорошо, получали по итогам работы благодарности, почётные грамоты, а мы, педагоги, старались сделать их жизнь интересной, проводили воспитательные мероприятия, готовили концерт для селян. В каждой группе, посланной в колхоз, обязательно был хоть один преподаватель музыки, а они у нас все были очень творческими и талантливыми людьми! Оплата за эту работу сильно различалась в разных местах, где-то платили совсем немного,  а где-то побольше. Хорошо могли заработать юноши на погрузке-разгрузке, оплата зависела от вида работы, самой дешёвой была подборка картофеля за копалкой. Кто этим занимался, знает, как это тяжело и муторно было! Преподаватели должны были лишь организовывать работу учащихся, но мы помогали тем, кто отставал, кому было труднее работать.

По прошествии времени эти работы вспоминаются не только, как тяжелая повинность, но и как время, когда можно было лучше узнать своих коллег и учащихся, ближе познакомиться с новыми сторонами жизни. Никогда коллектив преподавателей педучилища не был так сплочён и дружен, как в тот период, когда мы ездили «на картошку»! И этого братства и понимания друг друга, этой особой атмосферы единства хватило ещё на добрый десяток лет и потом, когда поездки в колхозы и совхозы прекратились.  Я до сих пор испытываю особое расположение к тем коллегам, с которыми доводилось проводить вместе целые недели и месяцы, убирая картофель, или занимаясь другой сельскохозяйственной деятельностью. А наши учащиеся нередко встречали во время этих сельхозработ свою любовь, свою судьбу.

На эту тему можно рассказывать много и разного, надеюсь, что в комментариях другие люди, ездившие «на картошку», меня дополнят (в том числе и бывшие студенты Новозыбковского пединститута и учащиеся Новозыбковского педучилища)…

В статье использованы фотографии из архива Н.Чувиной, А.Фаранова, А. Дмитроченко, а также из групп «Новозыбковское педучилище» и «Школа №2» на сайте «Одноклассники». Выражаю благодарность всем авторам и владельцам фотографий.