Многим, кто интересуется историей и культурой нашего города, хорошо известны начальные строки стихотворения, посвященного Новозыбкову, начинающегося словами: «Храня обычай древней старины…», ставшего уже в некотором роде для нас хрестоматийным. Появившееся впервые на страницах местных изданий в 1996 году, а затем растиражированное в десятках книг, буклетов, альманахов и журналов, оно сразу сделало популярным и известным имя его автора, нашего земляка из Москвы, Евгения Потаповича Мосягина. В этом году, 20 января, ему исполняется 90 лет. Юбилей, заслуживающий уважения не только по годам, но и в еще большей степени по выполненным делам. Вся его жизнь в значительной степени была настолько наполнена впечатлениями, историческими событиями, духовными свершениями и даже подвигами, что ее хватило бы и на несколько других.
Родился он в Новозыбкове, в 1926 году, рос на улице Шеломовской (ныне Гагарина). Учился сначала в начальной школе имени Сталина, что на Красной площади, заканчивал семилетку в «Первомайской» (им. 1-го Мая), – ныне уже не существующей, располагавшейся на Людковской (Советской) площади. С началом войны его двое старших братьев ушли на фронт, а Женя остался в оккупированном Новозыбкове с отцом-инвалидом и матерью. Перед его глазами прошло многое, что затем официальной историей так хотелось напрочь вычеркнуть из жизни, однако все, что случилось в эти два года навсегда легло незарубцевавшимся шрамом на его сердце.
Но это были еще не все испытания. В августе 1943 года, когда советские войска уже начали освобождать Орловскую область (куда входил и Новозыбков), начался массовый угон молодежи в Германию. Попал в один из эшелонов, направлявшихся на запад вместе с другими своими сверстниками, попавшими под немецкое «колесо», и Женя Мосягин. Трудно сказать, как сложилась бы его дальнейшая судьба, но по пути, во время остановки на белорусской станции Жлобин, ему вместе с двумя товарищами удается бежать из поезда, и он попадает в партизанский отряд Гомельского соединения бригады им. Железняка, где после принятия присяги становится стрелком-разведчиком, принимает участие в боях против немецких захватчиков. Суровые партизанские будни в дальнейшем были правдиво им описаны в воспоминаниях и художественных произведениях.
После освобождения Гомельской области он, пролежав некоторое время в госпитале в г. Речица, возвращается в Новозыбков. Ему не было еще и 18 лет, пришлось ждать призыва в Армию, куда и попал в начале 1944 года. Окончание войны встретил в учебном полку под Тамбовом, однако демобилизоваться ему не пришлось, служили в те годы семь лет. Лишь в начале 1951-го года сменил солдатскую шинель на гражданскую одежду.
Война оставила неизгладимый след в его судьбе. Не вернуся с войны старший брат Алексей, инвалидом после долгих лет скитания по госпиталям стал средний брат Федор. Не баловала судьба и Евгения. Пали в боях многие его друзья детства и юности. В Новозыбкове почти никого из близких не осталось, уходили и его молодые годы, нужно было наверстывать упущенное,
Экстерном закончив среднюю школу, поступает в Инженерно-строительный институт им. Куйбышева, после окончания которого остается работать в Москве, тем более появляется семья. Сменив несколько специальностей, устраивается в Проектно-изыскательский институт гражданской авиации – «Аэропроект», сначала конструктором, затем становится руководителем группы. При его непосредственном участии проектировались и возводились крупнейшие аэровокзалы страны и государств соцсодружества – Внуково, Домодедово, Шереметьево, Новосибирск, Казань, Киев, Таллин, Грозный, Гавана. Улан-Батор и еще многие другие. Стаж его работы в «Аэропрокте» составил более тридцати лет. Как образно подвел он итог своей конструкторской деятельности – листами ватманов выполненных им чертежей можно было бы три раза обернуть с основания до верхушки Эйфелеву башню в Париже.
Евгений Потапович Мосягин является кавалером двух десятков боевых, военных и трудовых наград, нескольких юбилейных Знаков Победы Совета Министров Республики Беларусь. Он – Почетный житель Московского района Северное Дегунино, его портрет украшает одну из площадей Северного административного округа столицы. В прошлом году был участником торжественого приема в честь 70-летия Победы в Великой Отечественной войны, состоявшегося в Кремле.
Не менее известен Евгений Мосягин и как литератор. Под его авторством ныне опубликованы более полутора сотен стихотворений, около восьмидесяти рассказов и очерков, несколько повестей, роман. Многие центральные издания печатали его произведения, до сих пор он поддерживает тесные связи с рядом областных газет средней полосы России, Москвы и Подмосковья, регулярно знакомящих своих читателей с его творчеством. Не остались в стороне и наши местные издания. «Маяк» и «Новозыбковские вести» часто публиковали его прозу и стихи, знакомили с воспоминаниями, делали сообщения о его посещении родного города и встречах с любителями литературы. Узы дружбы давно связывают его с городским клубом «Зыбчане», членом которого он себя считает, присылает свои новые произведения, несколько раз организовывались здесь его творческие вечера с коллегами по перу. Литературный альманах «Зыбь», многотиражка «Зыбка» неоднократно представляли большими и малыми подборками его литературные труды. Включались его стихи и в другие сборники и книги, изданные в Новозыбкове.
В 2006 году в столичном издательстве «Благо», тиражом 10 тысяч экземпляров, в серии «Русские на войне» вышла его книга «Живое дыхание смерти», в которую вошли произведения, посвященные военному времени – повесть, несколько рассказов, более шестидесяти стихотворений. Книга стала значительным этапом его творческой деятельности, была тепло принята читателям в самых разных уголках страны, быстро разошлась и сейчас стала уже библиографической редкостью. В настоящее время готовится к изданию отдельной книгой роман писателя, а также сборник стихотворений, которые, как мы надеемся, появятся на прилавках уже в нынешнем, юбилейном для автора году.
Талант поэта проявился у него рано, первые пробы пера состоялись еще в юные годы Сохранился и целый ряд его стихотворений довоенной и военной поры. И хотя сочинять ему долгое время доводилось только в стол, неожиданной и, в еще большей мере, закономерной развязкой, уже в зрелом возрасте, стало внимание издателей и спонсоров, популярность у читателей, в том числе у его земляков. Многие произведения Е.П. Мосягина тематически по-прежнему связаны с нашим городом, если не прямо, то косвенно. Слово «Новозыбков» в его стихах, рассказах и очерках едва ли не самое употребляемое. Он с полным правом уже может быть отнесен к нашим литературным знаменитостям, среди которых его имя не только не затерялось, но и светит особым, проникновенным и искренним светом, светом его неуемной, активной, где-то ироничной, но никогда не равнодушной к окружающему миру души.
По многим его произведениям можно хронологически составлять историю жизни города, прослеживать биографии живших и уже ушедших от нас его сограждан. События детства и ранней юности удивительно ярко описаны в романе-хронике «Старый дуб у дедовского дома», повести «Осень сорок третьего года», «Ограниченно годный Сумкин» и другие – часть военной биографии писателя, десятки рассказов, очерков, воспоминаний касаются послевоенной и современной жизни, с ее трагическими, драматическими, а зачастую, и комедийными сюжетами.
Несмотря на то, что в большинстве стихов он придерживается лирико-философской линии, в них много гражданственности, чувства причастности к судьбе своей страны, народности, неприятия державной лжи и высокомерия тех, кто оказался на вершине власти, Эта ясно прослеживаемая линия подавляющего большинства его произведений, как ничто иное, многое говорит о самом авторе, его личных жизненных установках и убеждениях.
Вообще же его поэзия отмечена не только высоким профессиональным уровнем, но и необычайно глубоким проникновением в суть того, что мы и называем собственно творчеством – умением точно, кратко и емко излагать то, что волнует художника, в широком смысле этого слова.
Не обошло его и увлечение изобразительным искусством. Еще находясь на военной службе он выполнял обязанности полкового художника, после армии работал некоторое время художником-оформителем, да и в вузе получил достаточные знания по рисунку и черчению, что и стало основой его дальнейшего совершенствования в этой области. Ныне он автор нескольких перосональных и большого числа коллективных выставок, прошедших в столице, его родном округе. Есть среди его работ и картины, посвященные окрестностям малой родины, историческим местам Новозыбкова.
Евгений Потапович глубоко переживает за все, что происходит в его родном городе. После перенесенной болезни его поездки стали не так часты, как ему бы хотелось. хотя не покидает надежда приехать еще раз на малую родину. Последний по времени его визит в Новозыбков состоялся в 2008 году. Еще стоял на его улице двухсотлетний дуб, к которому, как к доброму другу, пришел он поклониться, прикоснуться к его стволу. Сколько вспоминаний навевевал он седому ветерану. Уже после отъезда это реликтовое и знаковое не только для рода Мосягиных, но и, наверно, свидетеля истории всего города, спилили. Убрали, распилили на дрова временщики, те, для кого наше прошлое и все связанное с ним пустой звук. Бездумно, исподтишка, воровато. Воспринял он это как собственную беду, проведя не смыкая глаз ночь перед иконой Богородицы, молясь за упокой душ всех, кто родился, жил и ушел в иной мир под сенью этого воистину родового древа. Древа и его жизни.
У Евгения Мосягина есть знаковое стихотворение, которое можно поставить заключением и обобщением ко всему здесь сказанному:
Я учился играть на свирели,
Я любил ее нежные звуки.
Только все почему-то хотели
Барабаном занять мои руки.
Говорили мне те, что постарше,
Что свирель из другого романа,
А эпохе нужны только марши
Под грохочущий бой барабана.
Сколько глубокого смысла вложено в эти два четверостишия, отражающего не только судьбу этого человека, но судьбу страны, запечатленную характеристику времени, в котором прошла почти вся его жизнь. Перекликается оно, несомненно, с творчеством наших известных поэтов-шестидесятников, тех, чьи взгляды сформировались в период становления новых, гуманистических установок на отношение к человеку, или как у нас принято было называть – политической оттепели. Одним из последних шестидесятников с полным правом он может назвать и себя.
Несмотря на прожитые годы, Евгений Потапович по-прежнему молод душой, ведет активную общественную жизнь, постоянно интересуется всеми новостями. Его приглашают в учебные заведения и трудовые коллективы Москвы, он часто выступает на встречах с читателями, дает интервью в СМИ, о нем снимают сюжеты на телевидении. Совсем недавно по мотивам его произведений военных лет был снят телефильм, который демонстрировался на канале «Подмосковье». Большая и малая родина гармонично и неразрывно связаны в его жизни, деятельности, творчестве. Желаем ему доброго здоровья и еще много добрых дел и свершений на благо всех благодарных читателей и почитателей, в том числе и земляков-новозыбковцев.
Стихи Е.П.Мосягина
Храня обычай древней старины
И строгий чин церковного обряда
Они бежали с дальней стороны,
Спасая веру старого уклада.
Не дыба их страшила и не кнут,
Ни прочие карательные меры,
Не страшен был им грозный царский суд —
Страшна была утрата старой веры.
Они селились в сумрачных местах
Глухого и нехоженого края
И жили там в молитвах и трудах,
Греховные соблазны отвергая.
Когда ж пришла на родину беда,
Забыли предки царские гоненья
И, не чураясь ратного труда,
Со всей Россией двинулись в сраженье.
За веру и за родину свою
Они ломали вражью силу шведа,
Чтоб осенила в праведном бою
Знамена государевы победа.
Великий Петр раскольников простил,
Пожаловал им земли и гражданство.
И предки наши, не жалея сил,
В мирском труде являя постоянство,
За плотницкие взялись топоры.
В урочище лесном, глухом и зыбком
Рубили избы, ставили дворы —
Так начинался город Новозыбков.
В новозыбковском парке 1944 года
Листвою липы шелестели,
Осенний вечер догорал.
Сегодня девушку в шинели
Я в нашем парке повстречал.
Она сидела у фонтана
Под опадающей листвой.
Была задумчивой и странной
В своей шинели фронтовой.
Томила ли ее забота
О чем-то очень дорогом,
Или она ждала кого-то,
Или грустила о былом?
Иль может быть воспоминанья
К ней подступили чередой
И боль безмолвного страданья
Владела девичьей душой?
А парк был тих и было пусто
В аллеях, где таилась мгла.
Тогда задумчиво и грустно
Из парка девушка ушла.
Листвою липы шелестели,
Звезда мерцала в вышине.
Та девушка в простой шинели
Запомнилась надолго мне.
***
Боль утихнет, затянутся раны,
Но останется в сердце печаль.
Пей, сержант, мы с тобой ветераны,
Для тебя русской горькой не жаль.
Пей за счастье, что мы не видали,
Пей за нашу солдатскую быль,
За твои боевые медали
И за этот дубовый костыль.
Пей за то, чтоб с тобой мы сумели
До креста своего дохромать,
И чтоб к этой единственной цели
Проводила нас Родина-мать.
***
Теперь осталось на прощанье
Стихи о прошлом сочинять,
Мое последнее посланье
Тебе, печальной, прочитать.
Война с тобой нас разлучает,
Но встречи будут впереди.
Судьба на счастье обещает –
Ты только верь, ты только жди.
Ты верь, что будет все как прежде
В знакомой сказке, иль во сне.
С улыбкой светлою и милой
Как прежде ты придешь ко мне.
И мы с тобой на том свиданье
Припомним о печальных днях,
О нашем горестном прощанье,
О поцелуях и слезах.
(Стихи написаны перед отправкой в Германию ночью 6 августа 1943 года)
Последний парад
Мы пропали без вести, нас нет на земле.
Среди мертвых нас нет, нас не числят живыми.
Нет пристанища нам и мы бродим во мгле
Навсегда для живых и для мертвых чужими.
Мы бескрылые полчища мертвых солдат.
Ни могил, ни крестов для нас нет и не будет.
В день Победы живые придут на парад,
А безвестно погибших страна позабудет.
Нас убитых никто не считал на войне.
Место павших солдат занимали живые.
Только плакали горько в глухой стороне
Одинокие женщины бедной России.
Но когда-то придут легионы солдат
И на площади Красной в истлевших мундирах
Встанут все на незримый последний парад
По приказу убитых своих командиров.
Будут эти колонны строги и стройны,
Преисполнены вечной таинственной силы.
Неизвестный солдат от Кремлевской стены
К нам придет из своей знаменитой могилы.
Промелькнем мы в глубокой ночной тишине
Безыменные души безвестных изгоев.
И последний погибший солдат на войне
Будет чествовать нас как героев.
А потом наши души, как тени взлетят
На небесном просторе чужих континентов.
Недостоин без вести пропавший солдат
Ни почета, ни памяти, ни монумента.
(Памяти старшего брата Алексея, без вести пропавшего на Великой Отечественной войне)
***
Прости за то, что опоздал,
Что слишком долго шел к тебе,
Что я противиться устал
Своей неласковой судьбе.
Прости за то, что много лет
Тебя без памяти любил,
Что за любовь свою в ответ
Твоей любви не заслужил.
Прости, что ветренность твою
Принять как должное не смог
И до сих пор в душе таю
Обиду, горечь и упрек.
См.также:
- «Старый дуб у дедовского дома» (К.Попов, 06.12.2011)
Спасибо за прекрасный добрый очерк об уникальном человеке. Здоровья и бодрости духа Евгению Потаповичу Мосягину!
Какие красивые стихи!
Крепкого здоровья и низкий поклон Вам Евгений Потапович!
Многия лета!
Многие лета!
Многие лета!
Познакомилась с поэзией Евгения Потаповича. Она тепло легла на мое сердце. Очень близка по содержанию и форме. Познакомилась лично и случайно с ним. Открылись грани его содержательной души, честного сердца и глубокого аналитического ума. Спасибо, Евгений Потапович, за ваш бесценный труд для молодого поколения, за правдивую историю , которую вы отражаете в своих строках. Желаю вам долго хранить свой оптимизм, энергию и любовь к жизни! Здоровья и благополучия!
Я помню,когда Вы приезжали к нам в гости,моей бабушке Валентине Ивановне.Я помню,дед Женя,Вашу трубку,её аромат загроничный аромат.Когда приехали к Вам в гости,когда я учился в Суворовском,пишите,жду в гости!!!бабушки не стало,очень жалею(